Лучшие страхи года - Страница 98

К оглавлению

98

Блуждающий курс баркаса наводил на мысль, что вся команда уснула — возможно, как в свое время команда «Райского торта». Но даже если на борту и увидели бы скалы, они уже не смогли бы предотвратить кошмарное столкновение.

На какое-то время мальчик замер, выжидая, как хищная птица. Затем стремительно понесся к воде и взмыл вверх, держа в каждой руке по обмякшему телу. Тем временем шторм утих так же быстро, как начался. Когда волны улеглись, на поверхность всплыли обломки нескольких лодок. Среди раскисших от воды досок, одежды и багажа я заметил неповрежденный хребет перевернутой спасательной шлюпки.

Времени было немного. Когда мальчишка улетел за следующей партией жертв, я сполз по каменистому откосу, с такой силой волоча за собой девочку, что думал, ее рука оторвется и останется в моей. К счастью, малышка следовала за мной без особых возражений, таща свое пластиковое ведерко за сломанную ручку. Пока мы бежали по пляжу, я слышал множество голосов. Одни умоляли, другие сыпали угрозами, третьи в отчаянии вопили. Я наплевал на все.

После небольшой борьбы со шлюпкой мне удалось ее перевернуть. Дальше по берегу мальчик уже собрал порядочную груду жертв. Некоторые рыбаки вяло ползли по песку. Не упустить бы удобный момент!

На секунду я потерял девочку: она присела возле головы пожилой женщины, которая каким-то чудом была еще жива. Девочка неистово разгребала песок руками. Может, она и была малявкой, но сладить с ней, пока я тащил ее к шлюпке, оказалось не так-то просто. Я старался не смотреть в глаза старухе. Чувство вины иногда подступало, но, как и во многие другие моменты моей жизни, мне удавалось тут же отогнать его. Словно повернуть выключатель.

— Нет времени, малыш, — сказал я девочке, все еще молотившей по мне кулачками, когда я втаскивал ее в лодку вместе с ведерком. — Прости.

Я толкал лодку, пока вода не дошла мне до пояса. Затем перевалился через борт и бросил прощальный взгляд на пляж. Один из рыбаков пытался бороться. После короткой схватки мальчик снова взмыл в воздух, стиснув шею бедолаги.

— Греби, — сказал я девочке, достал одно из небольших весел и вручил ей.

Мальчик почти скрылся в облаках и только тогда швырнул рыбака навстречу смерти. Я отвернулся раньше, чем тело упало на пляж, и принялся грести изо всех сил. Вода теперь была как стекло, как фотография мертвого океана.

Эффект был немного подпорчен прибитыми к скалам обломками: еще несколько рыбацких лодок и чуть видневшаяся из воды обшивка приличного размера яхты. Возможно, в одной из лодок девочка узнала свою.

Я ненадолго прервался, чтобы как следует установить оба весла, и с головой ушел в греблю. Но глаз от мальчика не отрывал. Он, возможно, тоже нас видел — но, я думаю, у него было чему посвятить этот день. Даже когда остров исчез из виду, силуэт мальчишки все еще горел светлым пятном у меня на сетчатке.

* * *

Мы находились в море уже вторые сутки, двигаясь туда, куда нас тащили течения. Мишелин заговорила этим утром — и сказала достаточно, чтобы я узнал ее имя и еще одну новость: она голодна.

Хотел бы я иметь возможность ей помочь! Нам надо было захватить больше еды. Та малость, которую мы взяли с собой, должна скоро закончиться.

С тех пор ни один из нас не произнес ни слова: мы должны беречь каждую каплю энергии. Поэтому, вместо того чтобы болтать, я думаю о пляже и пытаюсь разобраться, что за существо плыло в небе высоко над нами. Но в дебри философии углубляться не хочу. Ангелы, дьяволы, полиция, преступники — у всех на меня зуб. Однако придется им пока что повременить.

...

Адам Голаски
ЧЕЛОВЕК С ВЕРШИНЫ

Солнце окрасило алым разметавшиеся по небу клочья. Цвет тускнел, переходя через пурпур и индиго к черному. Звезды не показывались. Темнели лишь нефтяные пятна облаков.

Предоставив машине взбираться вверх, я поворачивал руль только для того, чтобы обогнуть самые скверные выбоины или оказавшиеся на дороге камни. Миновал «кирпич» и продолжил подниматься по склону. С обеих сторон вставал густой лес — уже пробились первые листья, крепкие и влажные: была весна. Я задавался вопросом: неужели поднимаюсь к дому Ричарда в последний раз? Похоже на то. Ричард уезжает. Перебирается на восток. Сегодня прощальная гулянка. Сара тоже должна прийти. Бутылки вина и виски на пассажирском сиденье звякали друг о друга так, как стучат зубы или сталкиваются шарики для игры в марблс.

Дом Ричарда прятался в тени вершины. Остановив машину, я немного посидел, давая глазам время привыкнуть к темноте и прислушиваясь к потрескиванию остывающего двигателя. Путь к дому указывали бумажные фонарики — наверняка дело рук Сары. Я сгреб бутылки, поставил их на крышу автомобиля, зажег сигарету и бросил взгляд на вершину. До меня доносились голоса: совсем рядом, без сомнения из джакузи, и приглушенные — из дома. Кроме моей машины, здесь была припаркована еще дюжина. Я открыл заднюю дверцу и достал небольшой сверток — книга для Сары, сборник рассказов, про который мы с ней говорили, когда в последний раз собирались втроем: Ричард, Сара и я. Засунул книгу под мышку, взял бутылки и стал подниматься к дому. Позвонил, и мне открыла девушка в бикини. Оглядела меня с ног до головы — будто это я был в бикини, а не она, — коротко рассмеялась и проскользнула мимо, спросив на ходу:

— А вы захватили плавки?

Дом был длинным и узким. Слева от меня находилась гостевая комната, справа — кухня и бар с телевизором. Майкл, старый друг Ричарда, которого я со временем полюбил, смешивал напитки. Он как-то мне объяснял, что роль бармена на вечеринках дает шанс познакомиться со всеми дамами.

98