Лучшие страхи года - Страница 8

— Нет, не сразу. Тогда еще ничего не случилось, — ответила Дэнни. — Обычно сразу ничего не происходит.

— Ну да, я тоже так думаю. Расскажите мне о винограднике. Что там произошло?

— Я… я потерялась.

— Именно тогда все и началось? Фуга, а может, и другие вещи?

Лэнни стиснула зубы. Она подумала о слонах и кладбищах. При всей своей самоуверенности доктор Грин был прав. Через шесть недель после того, как Дэнни располосовала себе руку, они с Меррилл на целый день отправились на пляж — отдохнуть. Меррилл арендовала кабриолет и устроила пикник. Вышло очень мило — возможно, в первый раз после катастрофы Дэнни почувствовала себя человеком. В первый раз ей захотелось чего-то еще — не только запереться в квартире, врубив депрессивную музыку.

После обсуждения они выбрали Болтон-парк, очаровательный отрезок побережья, начинавшийся после Кингвуда. Местность была Дэнни незнакома, поэтому она купила на заправке брошюру с дорожной картой. В ней перечислялись все местные туристические достопримечательности. Эти края предпочитали серфингисты и любители наблюдать за птицами, но книжечка предупреждала об опасных течениях. Женщины, впрочем, не планировали купаться; они остановились около группы огромных валунов на северной оконечности пляжа — у подножия утеса, в котором были вырублены ступени, ведущие к роскошным виллам: летним обиталищам кинозвезд и преуспевающих рекламщиков. Сливки общества!

По пути домой Дэнни спросила, смогут ли они остановиться у Киркстоунских виноградников. Там находилась винная лавочка, только мельком упомянутая в путеводителе. Иллюстраций не было.

Они около часа нарезали круги, отыскивая нужное место: Киркстоун расположился в стороне от торной дороги — скромная деревушка. Там были сувенирный магазин, трактир и несколько старинных домов. Винодельня оказалась достаточно большой и по-сельски очаровательной. Она здесь главенствовала.

Дэнни считала, что местечко прелестно; Меррилл смертельно скучала и занялась тем, чем и всегда, когда теряла терпение, — принялась отчаянно флиртовать с одним из гидов. Очень скоро она исчезла, отправившись вместе с парнем на экскурсию. В его группе было двадцать или тридцать человек: прибывшие на автобусе пожилые люди и несколько парочек, делавших вид, что они в Европе. Потеряв Меррилл в толпе, Дэнни решила прогуляться в ожидании, пока ее подруга снова не всплывет на поверхность.

Наверное, ярдах в пятидесяти от ступеней винодельни, среди удлиняющихся теней кедровой рощи, ее поджидал Верджил. Самый первый из череды призраков. Он стоял слишком далеко, чтобы точно его опознать, и лицо казалось просто белой кляксой. Верджил помедлил и оглянулся на нее через плечо, прежде чем нырнуть в подлесок. Дэнни знала, что это невозможно, знала, что это безумие или даже хуже, но все-таки пошла за ним. Уходя все дальше от жилья, она наткнулась на разрушенную стену запущенного сада, скрытую под сенью ив и оплетенную жимолостью. Она прошла под внушительной мраморной аркой, настолько густо покрытой растительным соком, что та чернела подобно закопченной трубе. За ней была осевшая площадка с засорившимся фонтаном, украшенным херувимами и горгульями. Тут и там стояли каменные скамьи и высились груды щебенки, заросшие вьюнком и мхом. Вода запрудила сад, образовав огромные лужи, покрытые ряской и мусором; личинки комаров извивались под упавшими на воду листьями. Разбитые камни и окаменелый цемент горными кряжами вздымались среди грязи и слизи болотистой почвы, в окружении остатков кирпичной кладки.

Руку пронзила внезапная, слепящая вспышка боли. Дэнни зашипела сквозь стиснутые зубы. Свежесшитый розовый разрез — ее фрейдистский шрам — расступился, и кровь стала сочиться так обильно, что голова поплыла. Она оторвала полосу от рукава блузки и наспех сделала жгут.

Нахлынула мрачная, гнетущая тишина — буря молчания. Больше не жужжали пчелы, тени деревьев наливались красным и золотым по мере того, как слабел свет. Верджил вышел из-за обрушившихся камней, примерно в тридцати футах от нее.

Всеми фибрами души она знала, что это фальшивка, дубль, но знала также и то, что ничего ей не хочется сильнее, чем броситься в его объятия. До этого момента она еще не осознавала, насколько ей не хватает Верджила, насколько полным стало ее одиночество.

Взгляд упал на сверкающий каменный клин, торчавший из воды подобно зубу динозавра, и, по мере того как одни очертания проступали сквозь другие, пришло понимание, что это не сад. Это кладбище.

Верджил раскрыл объятия…

— Мне неприятно говорить об этом, — произнесла Дэнни. — Давайте дальше.

9 августа 2006 г.

По пятницам в «Карамельном яблочке» устраивали вечер караоке.

В золотые деньки прежней жизни у Дэнни был целый батальон друзей и коллег. С ними она посещала всевозможные академические приемы и коктейльные вечера, как того требовала принадлежность к известному университету Восточного побережья. И только очень редко она позволяла себе прошвырнуться по барам.

Сегодняшним вечером, отделенным от прежней жизни целым континентом и несколькими световыми годами, она потягивала чересчур крепкую «Маргариту», пока на сцене парочка пьяных женщин с начесом и потекшим макияжем продиралась сквозь минусовку старого хита Кенни Роджерса «Руби, не забирай любовь с собой». Крашенную в рыжий цвет секретаршу звали Шейла, а ее подружка-блондинка, Делорес, была вице-президентом по кадрам. Обе они работали в литературном журнале, где подвизалась и Меррилл, и отмечали этой попойкой свой второй и третий развод соответственно.