Лучшие страхи года - Страница 41

Мне хотелось выпить, но я не пил. Злой Эд не всегда мог присутствовать на встречах, и я начал ходить один. Я ходил туда каждый день, иногда даже два или три раза. Например, в клуб под названием «Группа „К действию!“» можно было добраться пешком, и я бывал там очень часто.

А если на меня находило беспокойство, я мог спуститься вниз и поговорить со Злым Эдом. Он всегда был готов поболтать на тему алкоголизма.

— Пьянство влечет за собой последствия, — говорил он. — Например, когда ты пьян, ты можешь набить татуировку. А на следующее утро она, черт возьми, все еще здесь. Я — трезвенник уже девять лет. Люди мне говорят: «Ты должен свести ее или набить что-то другое», но я отвечаю, что она напоминает о последствиях пьянства, а все, что напоминает мне о том, почему я не должен пить, — это хорошо.

Однажды я увидел объявление на двери печатного салона: им требовались сотрудники. Я пошел туда, поговорил с менеджером и получил работу, пусть и не должность арт-директора, которую я занимал в «Би-Си Графике», но мне платили зарплату, и каждое утро я должен был вставать по будильнику.

За пару дней до Рождества «спонсор» Злого Эда устроил большую праздничную встречу, мы пошли на нее и слушали, как тот попал в АА и как случилось, что он не пьет уже тридцать два года. Это был маленький человечек с кожей цвета китайской туши, с белыми волосами, в костюме-тройке. После встречи мы со Злым Эдом пошли на вечеринку, которую кто-то устроил в честь его «спонсора». Я чувствовал себя, как всегда, неловко и отчужденно, поэтому нашел себе укромное место на кушетке, в стороне от общего веселья.

Работал телевизор, и по нему шел старый фильм под названием «Харви» с Джимми Стюартом в главной роли. Его героем был приятный алкоголик, подружившийся с гигантским кроликом, которого только он и мог видеть. Я смотрел фильм с куда большим интересом и трепетом, чем он того заслуживал. Это была безобидная, не слишком занимательная история, но я настолько попал под ее чары, что подпрыгнул, когда «спонсор» Злого Эда присел рядом.

— Все еще немного дерганый! — сказал он, стиснув мой загривок, и рассмеялся. После чего подался вперед и уставился в телевизор. — И не удивительно, что дерганый. Ты смотришь фильм о пивном бесе. О невидимом кролике — в фильме его называют озорным духом. Это они верно ухватили! Но «озорной» недостаточно сильное слово! Пивной бес может вызвать море неприятностей. Это сущности, которые преследуют алкоголика, они могут причинить больше вреда, чем бешеная собака. Я видел, как они разрушали человека. Они могут сдвигать пространство и время. Могут свернуть реальность в крендель. Пьяница нередко обзаводится одним-двумя пивными бесами. Бывало, когда какой-нибудь запивший бедолага попадал в больницу, я приходил навестить его и брал с собой старую Салли Ла Бон. Она молилась и варила зелья, и однажды — можешь мне не верить — я увидел похожее на собаку существо, которое, воя, показалось изо рта бедного парня и вылетело сквозь потолок. Сейчас не слишком-то одобряют изгнание бесов. И мне кажется, что сама программа может освободить человека от его бесов, но я видел случаи, когда праведная магия Салли творила много добра.

Хорошенькая девушка подошла и обняла моего собеседника. Такие женщины обладают властью над умами старцев, и он забыл о моем существовании. Они встали и пошли танцевать, а я досмотрел кино. Вопреки тому, что закончился фильм хорошо, я ощутил глубокое беспокойство.

Канун Рождества прошел скверно. Я принес Дэнни подарки, которые ему точно хотелось получить, и сын в самом деле был взволнован и рад, но мне показалось, что Виктория ведет себя странно. И когда пришла ее подруга Джули со своим мужем, я выяснил почему. Они привели с собой одного парня с работы Виктории — с широкой улыбкой и черными как смоль волосами. Знаете, такого типа, который словно говорит: «Я красив и знаю об этом».

Его звали Гюнтер, и, когда он вошел, Дэнни посмотрел на него, ухмыльнулся и воскликнул: «Привет, Гюн!», а мое настроение испортилось. Я решил не оставаться на ужин, Виктория проводила меня до двери и сказала, что я должен разобраться со своим эгоизмом и для разнообразия подумать о сыне, а Гюнтер вышел к нам и спросил, может ли он чем-то помочь. С первого же удара мне удалось сломать ему нос, но битву я не выиграл. Придя в себя, я обнаружил, что лежу в снегу перед домом, в паре ярдов от своей машины, стоявшей на подъездной дорожке. Дверь со стороны водителя была приоткрыта с явным намеком. Я встал, собрал себя по кусочкам — крупные кости сломаны не были — и уехал.

— Что с тобой стряслось? — полюбопытствовал Злой Эд.

— Рождественский ужин с бывшей, — ответил я.

— Похоже, индейка пыталась сделать из тебя фарш, — заметил он.

Целую неделю я взвинчивал себя, думал о том, как несправедливо со мной обошлись, купался в жалости к собственной персоне — и наконец все-таки выпил. Это была хорошо освещенная закусочная с лицензией на алкоголь, вблизи от печатного салона. Она не походила на кабак, набитый оцепенелыми пропойцами. В ней было светло и чисто, можно даже сказать — в ней царил дух здоровья.

Однажды вечером я выпил там пару кружек пива, прежде чем идти домой. Казалось, что это ерунда.

Но напиваешься ты именно с первой кружки, даже если проходит несколько дней, прежде чем она ударит по мозгам.

Так что некоторое время спустя я валялся в своей комнате пьяный, в одном белье. Я не ходил на работу уже неделю или вроде того. На второй день шеф перестал оставлять сообщения на моем автоответчике. И я догадался, что снова стал безработным.